ВОЙНА И МИР
Двадцать три года назад страны НАТО начали бомбардировку Югославии. Владивостокская журналистка Юлия Игнатенко, которой пришлось в те дни оказаться под бомбами в Белграде, с горечью и недоумением вспоминает о произошедшем почти четверть века назад.
В 1999 году журналистку приморской газеты «Владивосток» Юлию Игнатенко командировали в Сербию. Сейчас она сожалеет, что, будучи молодой, не имела особого жизненного опыта и сложившегося мировоззрения, выдала довольно поверхностный результат той командировки. Такие поездки не забываются, и сегодня она делится с нами повзрослевшими впечатлениями пребывания в Сербии.
- Редакция не ставила мне задачу побывать в районе боевых действий. Для этого нужна специальная аккредитация в военном ведомстве, жилетка с большой надписью «PRESS» и прочие формальности. Я должна была показать жизнь в мирной части Сербии, - рассказывает журналистка.
Она была поражена страной, находящейся в состоянии войны.
- Во-первых, это была моя первая поездка за границу. И, честно говоря, после Владивостока 90-х Сербия, даже находящаяся под санкциями и в состоянии войны, меня поразила комфортом, благоустроенностью, чистотой, позитивной атмосферой.
Да, везде были страшные свидетельства войны: разбомбленный телецентр в Белграде и мост в Нови Саде, разрушенные ракетами дома в жилых кварталах. Но уже за углом – добродушные сербские деды с длинными усами пьют кофе на балкончике старинного дома и курят трубки. В кафешках сидят компании, смеются, пьют кофе и ароматную ракью. Однажды я даже попала на костюмированную вечеринку, где молодёжь веселилась в бутафорской фашистской форме.
И это меня постоянно сбивало с толку, я не могла понять: как так, война же! Открываешь любую газету, все последние страницы заполнены некрологами молодым мужчинам: «прокляти натовски зликовцы убиши…», и тут же меня ведут поесть в Макдональдс. На мой вопрос «почему вы ходите во вражеский мак», мне говорили, что это быстро и удобно. Что это просто франшиза.
И вот этого я понять не могла. О войне тогда я знала только по советским фильмам о Великой Отечественной и по кадрам из Чечни. А там – ужас, смерть, Сталинград, и Лиза Бричкина тонет в болоте. А попала я в какую-то смесь из романа Ремарка и фильма Кустурицы.
Текст по итогам поездки я, конечно, написала. Фактура была богатая. Например, контрабандный бензин в бутылках из-под колы. А вот осмыслить и сформулировать ощущение от этой абсурдной войны не смогла.
В ОЖИДАНИИ БРАТСКОЙ ПОМОЩИ
Тогда сербы верили, что Россия поможет. И спрашивали меня – когда?
В 2014 году у меня случился флэш-бэк. То, что происходило в Донецке и Луганске, напомнило мои сербские впечатления. Особенно в той части, где Россия должна помочь. И я рада, что сегодня моя страна наконец-то делает это. А потом можно будет и о братьях сербах подумать. Потому что Донецк и Луганск – Россия. Всё Россия, кроме Косово. Потому что Косово – это Сербия!, - заключила свои воспоминания Юлия Игнатенко, а потом добавила: «А ещё сегодня умерла Мадлен Облбрайт, которая называла бомбардировки Югославии «гуманитарной миссией». Я надеюсь, что для неё в аду приготовили самый большой котёл!»
Напомним, сотни самолетов бомбили сербские города в самом сердце Европы и убивали мирное население. Одним из «застрельщиков» натовских бомбардировок балканской страны был тогда еще сенатор Джо Байден, призывавший не только бомбить, но и считал необходимой оккупацию Югославии. Россия тогда выступила против этого военного преступления и сегодня скорбит вместе с сербами.
Общее число погибших гражданских лиц, по данным югославской стороны, составило свыше 1700 человек, в том числе почти 400 детей, около 10 тысяч человек получили серьезные ранения.
Во время ударов по Югославии натовские военные использовали боеприпасы с радиоактивным обедненным ураном – в результате люди болели и умирали уже даже после прекращения бомбардировок.
Кстати, в Брюсселе проходит саммит НАТО, где обсуждается «безопасность» Европы.