Учёный, этнолог, селекционер в конце XIX - начале XX века создал на полуострове Сидими образцовое хозяйство.
Там разводили лошадей, оленей, выращивали женьшень. Сегодня от бывшего «острова мечты» в Приморье остались лишь развалины замка и ещё нескольких строений. Прямой потомок, правнук Янковского Орр Чистяков-Янковский живёт в США. Он приехал на презентацию уникального издания. Над книгой работала историк, краевед Елена Сергеева. Как выяснилось, жители края проявляют огромный интерес к судьбе семьи Янковских. Поэтому Орру было так важно перевезти сюда архивные материалы, рассказывающие о жизни эмигрантов, представителей известной семьи.
Без пантов
- Орр Петрович, чем для вас является место, где предок разводил особую породу дальневосточных лошадей?
- В Сидими сегодня много чего разрушено. Правда, в 1990-е удалось поставить памятник прадеду, новый глава Безверхово Леонид Васюкевич, - между прочим, потомок Шкипера Гека - музей построил, мы кое-какие экспонаты привезли… Понемногу память возвращается. Но, к сожалению, сегодня пребывает в запустении не только усадьба, но и большинство маленьких посёлков Хасанского района - нет работы. В 2014 г. я доехал до Хасана - корейской и китайской границы. После того как оттуда вывели войска, картина не радует глаз: покинутые казармы, бараки, всё в руинах - удручающее впечатление. Хотя природа замечательная! Пока в 1990-е годы работал завод «Дальпушнина», жизнь теплилась. Теперь в Безверхово кормит разве что туристический бизнес, но это два месяца в году. Обидно за местное население, чем им заниматься, разве что браконьерством?
- А когда-то Михаилу Янковскому удалось создать хозяйство с нуля…
- В том-то и дело, что это была частная инициатива. В то время энтузиасты, умнейшие личности упорно добивались цели, преодолевая трудности. Изначально прадед хотел разводить лошадей, но конезавод сам по себе оказался нерентабельным. А олени не только завод поддержали, но и дали деньги на все остальные направления: рыбалку, плантации женьшеня. Сегодня, похоже, у людей выбора нет. Если какой-то инвестор решит открыть в Безверхово фабрику, возможно, что-то изменится к лучшему.
- Каким вы себе представляете прадеда?
- Думаю, он был напористым, настойчивым, ответственным за свою работу. Приехал в Приморье из ссылки, чтобы здесь остаться, развить дело и передать его потомкам. Ему было свойственно улучшать всё, к чему бы ни прикасался. Прадеда волновали и вопросы экологии: он понимал, что ресурсы нужно беречь. Приведу яркий пример. К тому времени, когда Янковский приехал на полуостров, пятнистые олени были практически истреблены и в Маньчжурии, и в Корее. На Сидими каждую зиму забредало небольшое стадо. Прадед увидел две возможности - защитить животных от истребления и начать новый бизнес. Он перегородил полуостров, олени остались и начали размножаться, и к 1920 г. их насчитывалось около трёх тысяч особей.
Трущобы и поэзия
- А ваша задача как потомка Михаила Янковского в чём заключается?
- Я много лет работал над архивами, которые сюда перевёз. В Америке они бы пропали, став частью забытой истории. На сей труд меня благословил дядя Валерий Юрьевич Янковский. Он начал говорить об этой идее ещё в 1980-х годах, когда приезжал в гости в Калифорнию. Тогда мне было недосуг: молодая жена, бизнес. С другой стороны, о Сидими я много узнал с детства из уст мамы, Виктории. Главная задача - сохранить историю Янковских, которые попали за границу. Чем мы и занимаемся. Так, планируется выход фотоальбома, где есть 22 биографии. В книге «Шорохи прошлого» опубликовано творчество мамы Виктории, внучки Михаила Янковского.
- Она выросла на Сидими?
- Да, и в последний раз я привез её сюда в 1990-е годы. Мама отсутствовала 59 лет, и, конечно, состояние бывшей родной усадьбы в восторг её не привело. Она удивилась: почему в местной администрации только два телефона? В начале ХХ века их было 25, на каждой вышке! Она расстроилась, увидев упадок.
- Как ей удалось сохранить поэтический дар в условиях эмиграции?
- В дневниках она описывает, чего ей это стоило. Иногда судьба закидывала в такие трущобы! Бывало, никакого сообщения с внешним миром, сил хватало, чтобы только огороды прополоть да коров накормить. Больших средств поэзия ей не давала, писала больше для души. Помню, когда мы жили в Чили, мама была председателем дамской общины, в Русском доме занималась театральными постановками, благотворительностью. Кстати, сочиняла частушки. В Америке печаталась в местных газетах. При её жизни удалось выпустить единственный сборник стихов - «По странам рассеяния».
- Понимаю, что значит для вас выход книги «Шорохи прошлого»!
- В 2014 г. я познакомился с Еленой Сергеевой. Она приехала в Калифорнию, чтобы писать о Бриннерах. А Бриннер и Янковский были кумовьями. Лена заинтересовалась моими богатыми архивами, постепенно втянулась в работу. Стало ясно, что объём сохранённых фото, рукописей тянет на серьёзное издание. Название «Шорох прошлого» было придумано мамой, мы изменили лишь единственное на множественное число - «шорохи».
Гостиница или мемориал?
- Вернёмся к вопросу о сохранении усадьбы Янковских. Это реально?
- Думаю, что на это нужны большие деньги, вряд ли бизнесмены пойдут на риск, не рассчитывая на прибыль в обозримом будущем.
- Мне совсем не симпатична идея восстановить усадьбу ради того, чтобы сделать в ней гостиницу, - включается в разговор Елена СЕРГЕЕВА. - Я за то, чтобы облагородить это место, восстановить разрушенное наподобие мемориала.
- Вопросом восстановления памятника должны заниматься местные и государственные власти, - добавил другой правнук Янковского Павел БОРДОВСКИЙ. - Если привлекаются коммерческие средства, это другой подход. Возможны варианты. С другой стороны, я столкнулся с парадоксом: множество коммерческих организаций используют фамилию Янковского, историю семьи, символику. Идёт эксплуатация имени, а отдачи нет. Табличку повесили, а что-то для сохранения истории не сделали.
- Орр Петрович, самый необычный вопрос, который вам задавали местные жители?
- Один мужчина попросил прощения у Янковских за то, что советская власть не сохранила его наследие на Сидими. Часто мне задают вопрос: как, живя столько лет в Америке, вы хорошо говорите по-русски? Ещё в 1990-е годы мама, будучи во Владивостоке, ответила: «Потому что я его научила». Нужно отдать ей должное. К тому же эмигранты, которые жили в Азии, сохранили родной язык гораздо лучше, чем те, которые ушли в эмиграцию в Европу. Мне повезло, в семье были лингвисты, по-испански и по-китайски я говорю так же хорошо, как по-русски. Моя жена из Никарагуа, и мы общаемся и на испанском, и на английском - у нас это называется «сапнгиш». Думаю, сохранять язык важно, ведь это лучший ключ к пониманию культуры, да и всех уровней жизни людей.
Фото из семейного архива
ДОСЬЕ
Орр Петрович Чистяков-Янковский родился в Харбине в 1944 г. Затем судьба забросила на маленький хуторок в Маньчжурию. Далее были Гонконг, Египет, Греция, Италия, Чили, США. Сегодня Орр живет в Калифорнии в городе Санта-Роза. Впервые побывал на Сидими на открытии памятника Михаилу Янковскому в 1991 г. Подарил библиотеке им. Горького рукописный архив своей матери, участвовал в составлении сборника, посвящённого Валерию Юрьевичу Янковскому, оказывал помощь в открытии на Сидими «Музея первопроходцев Дальнего Востока». Собрал уникальный архив представителей семьи, оказавшихся в эмиграции.
КСТАТИ
Имя Орр дала своему сыну Виктория. «Орарэ» по-латыни означает «молиться». Сам правнук утверждает, что его имя - древнеславянское, от слова «ор» - «сила».
Виктория Янковская-Чистякова хорошо владела оружием, отлично плавала, называла себя амазонкой. В книгу «Шорохи прошлого» вошли около 180 фотографий, дневники и письма Музы, Виктории и Маргариты Янковских.
В 2011 г. у замка Янковского и в домике Бриннера в Хасанском районе побывала Лайза Миннелли. В её честь организовали пышное мероприятие с банкетом, концертом. Лайза зашла в домик, куда специально для неё постелили деревянный настил, а на стенах висели распечатанные фотографии Бриннеров.
Смотрите также:
- Учительница французского готова влюбиться в мужчину из Владивостока →
- Во Владивостоке открылась первая частная галерея →
- Покорить 10 тысяч верст →