На борьбу с эпидемией брошены все силы
Приморский край занимает второе место в Дальневосточном регионе по числу выявленных заболевших коронавирусной инфекцией нового типа, уступая эту сомнительную пальму первенства Хабаровску.
О ходе борьбы с пандемией и о том, как удалось замедлить темпы роста числа заболевших, рассказала министр здравоохранения Приморского края Анастасия ХУДЧЕНКО.
Медиками разработаны эффективные методы борьбы с коронавирусом, на помощь пришла власть, откликнулся бизнес. В Приморье удалось снизить темпы распространения инфекции, но о полной победе речь пока не идёт.
– Что изменилось в нашей жизни с появлением коронавируса?
– Вирус – это вызов для всего общества и нашей медицины. Я уже говорила и ещё раз повторю: у нас уже выросли поколения врачей, надевавшие костюмы высокой защиты только на учениях по особо опасным инфекциям один раз в год, а теперь необходимость постоянного применения средств защиты – реальность, в которой приходится жить каждый день. Конечно, это вызов для нас – медиков, это сложности. Здравоохранение – часть нашего общества, и мы реагируем на эти вызовы так же, как любой человек. И на начальном этапе мы сталкивались с ситуацией растерянности, страха и неприятия этой ситуации. Не секрет, что до сих пор многие наши жители считают, что коронавирус придумали, а на первом этапе и отдельные медработники относились к этому так же. Но медицина, столкнувшись с вирусом лицом к лицу, уже поняла, что это не выдумка, а реальная опасность, это инфекция, с которой мы теперь сталкиваемся каждый день.
– Какова ситуация с коронавирусом в Приморье?
– Сегодня у нас 4959 пациентов, 3500 уже выписаны – выздоровели, 57 человек, к сожалению, умерли. Стабилизация на самом деле есть – рост количества заболевающих прекратился, мы видим даже снижение ежедневного количества выявленных пациентов.
В самом начале – в марте – количество заболевших 1–2 человека мы воспринимали как серьёзное число, сейчас ежедневно выявляем до 60 больных. Из них примерно половина нуждается в госпитализации. В день таких бывает до 40 человек.
Сложность для медицинской системы в том, что, в отличие от гриппа, коронавирусная инфекция развивается и протекает дольше. В среднем человек болеет от 14 до 21 дня. Но в тяжёлых случаях лечение может затягиваться и до месяца-полутора. Мы первые анализы берём на 9–10-й день, чтобы понять, болен человек или нет. Всё это время пациент проводит обычно в палате, занимая койко-место.
Коечный фонд, задействованный под пациентов с коронавирусом, уже на 700 коек больше, чем разворачивали в самом начале – по нормативам должно было быть 948, а сейчас развёрнуто более 1600, и, возможно, придётся ещё наращивать. Часть наших подразделений выведена под оказание помощи коронавирусным больным, и пока мы даже не приблизились к вопросу о перепрофилировании их обратно.
Но, кроме наращивания количества койко-мест, мы привлекаем дополнительные силы медработников, в крае создан кадровый резерв из более чем девятисот медиков. 250 из них уже привлекли к работе в госпиталях. Кроме того, часть пациентов сегодня остаётся на дому с лёгкими бессимптомными формами болезни. Это значит, что поликлиники тоже работают с высокой нагрузкой. И для врачей амбулаторно-поликлинического звена работа в условиях эпидемии тоже является повседневной реальностью. Мы не можем и не должны оставлять остальных пациентов с острыми заболеваниями. В первую очередь сердечно-сосудистой системы – инфарктами и инсультами, с острой хирургической патологией, онкологией, травмами.
– Велики ли сложности с организацией противостояния коронавирусу в Приморском крае?
– Российское здравоохранение в сравнении с мировым находится в более выигрышном положении, причём именно из-за тех вопросов, которыми нам тыкали в нос, – что держим много коек и столько не надо, что в развитых странах такого коечного фонда просто нет, что это излишки, повышенные расходы и в целом не оптимальная модель. Но в России и в Приморском крае всё это выступило скорее в плюс.
У нас достаточный коечный фонд, который позволяет маневрировать мощностями. У нас практически нет случаев, чтобы оборудование было только в одной больнице в одном экземпляре и его нельзя было развернуть.
- Как определяете, куда госпитализировать больных, как справляетесь с наплывом пациентов?
- Мы, к сожалению, в ручном режиме, но занимаемся перенаправлением потоков пациентов. Да, увеличилось время ожидания. Но экстренная помощь оказывалась даже в самое сложное время, когда, к примеру, 1000-коечная больница во Владивостоке закрывалась и Находкинская ЦРБ уходила на карантин. Коечного фонда хватает для маневрирования. Фонд позволяет решать вопросы.
Плюсом является традиционно сильное вертикальное управление в медицине. Процедуры зарегламентированы – да, но не было такого, чтобы, к примеру, врачи частных клиник отказывались работать. Никто не сказал государственному здравоохранению нет. Частные медорганизации, вообще, очень помогли. Даже когда мы искали томографы для наших больниц, отказов не было.
Медсообщество мобилизовалось. Я была в командировках в больницах – в Красноармейской, Черниговской, Дальнереченской – и нигде не видела растерянности, чтобы люди спрашивали, что делать. Все собраны, сконцентрированы. Санитарки в Черниговской, например, цитируют инструкции наизусть – что делать и на каком этапе работы.
– Поменял ли вирус отношение к власти?
– Приморье – один из регионов, в котором с 2018 года губернатор, как только вступил в должность и потом в 2019 и в 2020 году, начал уделять медицине особое внимание. Мы получаем беспрецедентное финансирование и организационную поддержку, а в условиях эпидемии она ещё возросла многократно. Мы один из первых субъектов, кто приобрёл средства индивидуальной защиты в достаточных количествах на действительно гигантские суммы. Всё правительство – все силовые, финансовые подразделения и строители, все помогают бороться с коронавирусом.
Я уже в 2019 году до появления вируса видела, что огромные ресурсы и средства направляются в приморскую медицину. Есть полное понимание важности вопроса со стороны руководства. Нас очень поддерживают.
В краевой клинической больнице № 2 в этом году получили денег больше, чем за 10 предшествующих лет. Это ещё до ковида. Но в период кризиса нас поддержали особенно.
Необходимо отдельно выразить огромную благодарность бизнесу. Один костюм в разгар кризиса стоил 1300 рублей. Костюмы надо менять много раз за смену – каждый раз при выходе из «красной» зоны. В целом это было чрезвычайно дорого, но мы не испытывали дефицита.
Мы никогда раньше столько средств не тратили на маски – просто их не нужно столько было. Но, хотя и бюджет сильно вкладывался, помощь со стороны бизнеса нам была оказана очень существенная.
Запомнился Доброфлот, что привёз очень в тот момент нужные защитные костюмы, «Белуга-групп», «Джей-интернешнл», ВТБ-24 и помощь от многих и многих других компаний.
– Как будем выходить из эпидемической ситуации?
– Сейчас нам всем надо признать, что мир с приходом коронавируса изменился. Так, как было до, – не будет уже никогда. Коронавирус изменил жизнь и в поликлиниках, и в стационарах. Мы переходим на второй этап борьбы, для медорганизаций разработан перечень критериев для смягчения режима и обратного перехода к повседневной деятельности. Думаем после 15 июля открывать плановую госпитализацию.
Плановая вакцинация в крае пока прекращена, но исключения допускаются – по заявкам, по особым медицинским показаниям. Экстренная медицинская помощь оказывается в обязательном порядке. При соблюдении правил открываем стационары – наркологический, эндокринологический, фтизиатрию, проблем кровообращения, психиатрический – уже работают.
К августу отдельные медорганизации смогут работать.
Но полное возвращение к плановому лечению и диспансеризациям наступит только после полного снятия ограничений. То же по стоматологической медицине. В поликлиниках, по правилам, – интервалы между приёмами пациентов, предварительная запись. Стерилизация кабинетов.
Возможность приёма пациентов это неизбежно снизит – не 20, а 13–15 человек будут принимать в день. Но так надо.
- Каковы ваши рекомендации по профилактике коронавируса?
- В крае продолжает действовать масочный режим, который помогает предотвратить бесконтрольное распространение инфекции. В любом случае необходимо ограничить посещение мест массового скопления людей, в общественных местах надо носить медицинские маски и перчатки и соблюдать социальную дистанцию.
– Разработано ли эффективное лечение, имеются ли препараты?
– Есть, есть препараты, которые творят чудеса. Умышленно не называю, чтобы избежать попыток самолечения. Есть препараты, отлично себя показавшие в случаях средней и высокой тяжести. Мы очень многих людей спасли с помощью этих лекарств. Отечественные препараты. Зарегистрированные и сертифицированные. У нас уже заключены контракты на поставку. До этого мы работали с препаратами предыдущего поколения.
Но эти препараты – все вспомогательные. Они снижают вирусную нагрузку и помогают пережить пневмонию и цитокиновый шторм, облегчают лечение. Но, к сожалению, есть случаи, когда лечение не помогает.
Случаются, к сожалению, летальные исходы даже у относительно молодых пациентов, даже у 35-летних. Люди от 45 до 65 лет относительно здоровые, без явных патологий, бывает, на резервах организма довольно легко переносят заражение, но в какой-то момент резервы заканчиваются, и от первых симптомов до смерти могут пройти считаные часы.
С самого начала один пациент был у нас под наблюдением. Он хорошо себя чувствовал, было два первых отрицательных результата анализа. Третий тест — пришёл положительный. Этот пациент топал ногами: «Этого не может быть! Отпустите меня! Я пойду домой, я хорошо себя чувствую!» Через три дня он уже был в реанимации на искусственной вентиляции лёгких.
КСТАТИ:
Несмотря на эпидемию, медицинские учреждения Приморья продолжают оказывать экстренную помощь при заболеваниях сердечно-сосудистой системы, с хирургической патологией, онкологией, травмами в полном объёме.