Кадровые сервисы посчитали, что актёры, подрабатывающие на Новый год Дедами Морозами, могут заработать в праздничные дни в Приморье не менее 300 тысяч рублей. Актёр Приморского краевого театра имени Горького эти домыслы опровергает.
Почему иногда от роли Деда Мороза проще отказаться, чем рисковать жизнью, какие Дед Мороз и Снегурочка остаются в памяти детей и как роль Громова в комедии «С наступающим!» стала поводом для нешуточной борьбы? На эти и другие вопросы ответил актёр театра и кино, режиссёр Сергей Лисинчук.
Не тварь дрожащая
- Сергей, не секрет, для актёров предновогоднее время - особенно напряженное.
- Каждый Новый год – это стресс. Всё началось 23 года назад, когда я поступил на театральный факультет Академии искусств. В первую зиму увидел, как старшекурсники ищут среди первокурсников хоть какую-то себе замену на роль Дедов Морозов. Хотя какие из нас были Деды Морозы в 17-18 лет? Но всё равно старшие нами активно закрывали свои шары. Уже тогда меня пугала суета. Всегда Новый год у актёрской братии считался единственным временем в году, когда можно заработать приличные деньги. Доходит до какого-то сумасшествия. Коллеги, кроме занятости в театре, успевают за день по 5-6 подработок сделать - по садикам и школам, ресторанам и ночным клубам.
- Какова обратная сторона медали?
- Новогодние шары, особенно вечерние, где много отдохнувших людей, я воспринимаю чересчур близко к сердцу. Не позволяю, чтобы со мной обращались как к прислуге. Артист должен иметь достоинство, а не выпрашивать у подвыпившего зала любовь к себе. Иногда проще отказаться и уйти.
Вместе с коллегами мы часто вспоминаем подобные истории, каждый год говорим – хватит. Мы же не шоумены, а, в первую очередь, актёры драматического театра. И в то же время, каждый год нам опять поступают предложения…
- Что плохого в зарабатывании денег?
- Люди в интернете пишут, что мы за новогодний период зарабатываем миллионы, на самом деле, это далеко от правды. Праздничные агентства используют актёров нещадно, забирая себе большой процент, до морозов и снегурок доходят крохи.
- А приходилось ли вам хлопать дверью, отказываясь от новогодней шары по каким-либо соображениям?
- Мне часто вспоминается история студенческой поры. Я заключил договор с агентством на роль Деда Мороза на взрослой вечеринке, где должны были собраться весьма солидные люди. Был прописан в деталях сценарий праздника. И вот мы с товарищем приезжаем в ресторан примерно за час до программы. Напарник настраивает аппаратуру, я иду к управляющему договариваться о подарках и реквизите. А управляющий – человек восточный, экспрессивный, говорит - проследит, чтобы всё было по сценарию. А иначе – секир башка! И выдает в качестве конкурсных призов мандаринки и конфетки. Я начинаю понимать, что директор агентства в предновогодней суете перепутала, отправив человеку сценарий детского праздника - с зайчиками, снежинками, ёжиками, конкурсом «Рукавичка» и так далее. Я представил себе весь этот ужас…. В общем, пришлось убегать. Мы неслись из пригорода на машине, а на пейджер летели проклятия. Потом передо мной пытались извиниться, но после недостойного общения я туда не вернулся. Ощутил себя человеком, а не тварью дрожащей.
Стрелы с липучками и лысая Снегурочка
- В роль Деда Мороза нужно вкладывать душу?
- В каждой достойной роли необходимо научиться видеть что-то прекрасное, интересное. Допустим, с каждым ребёнком Деду Морозу нужно общаться, как с личностью.
Разные бывают случаи. Вот я не помню своих первых Деда Мороза и Снегурочку, зато в памяти остался подарок – стрелы с липучками. А мой друг хорошо запомнил волшебных гостей. Его папа служил в ТОВВМУ, где курсанты обычно поздравляли детей офицеров. Товарищ рассказывал, что Дед Мороз и Снегурочка были очень худые, одного пола. Внучка деда все время молчала, а из-под её парика блестела лысина. Поэтому, общаясь с детьми в качестве Деда Мороза, ты должен осознавать, что, возможно, останешься в их памяти на всю жизнь.
- Есть ли что-то общее между вами и вашим героем - Громовым - из спектакля «С наступающим»?
- Это было буквально на прошлой неделе. Провожу на корпоративном празднике блок конкурсов. Подходит девушка, говорит, что была на спектакле «С наступающем», и теперь поняла, как я вживаюсь в свою роль. В голосе - некое разочарование. Как же, актёр театра занимается развлекательной деятельностью! Хотя всё проходит на достойном уровне. Да, Громов мне действительно близок.
ГАРМАШ ОТГОНЯЛ ОТ МЕНЯ ЛЮДЕЙ
- Какими судьбоносными моментами запомнился уходящий год?
- В любом из проектов была своя прелесть. Это и «Бешеные деньги» - роль Телятева, это и случайное попадание в спектакль «С наступающим» - знакомство с Сергеем Леонидовичем Гармашом и работа над ролью Громова. И первый опыт в театральной режиссуре в спектакле «А ПЭ ЧЭ», который растёт от показа к показу.
Так, Громов стал для меня ступенью, до которой я ещё не дотягивался, настолько роль была выматывающей, и в то же время наполняющей. С Гармашом-режиссером доходило до некой борьбы, до столкновения личностей. А на репетициях пьесы Островского все сложилось легко - и текст, и мизансцены. И тут же Громов! Гармаш накануне спектакля буквально отгонял от меня людей, чтобы дать настроиться. Поэтому я не могу сказать, какой сценической школе принадлежу, беру разные техники и, благодаря им, вхожу в конкретного персонажа.
- А самый запоминающийся отзыв зрителя по поводу роли Громова?
- Кто-то написал: «Бегал с красной рожей Дед Мороз, плевался, орал и курил». Такую рецензию о себе я ещё не читал. (Смеется)
- Вы работали в театре ТОФ, уже семь лет служите в театре имени Горького, играете заметные, ведущие роли. Вы достигли той цели, которую ставили?
- Думаю, я стал масштабнее, есть ощущение роста в творчестве – на поприще не только актёра театра. Попробовал себя в кино, в программе «Однажды в театре» выступил как автор, редактор и режиссёр. Масштабность - не синоним звездности, я до конца ещё не переборол в себе синдром самозванца, все время сомневаюсь, а правильно ли делаю. Но не зря кто-то из великих сказал - только сомневающиеся люди развиваются. Хочется в это верить. А в целом, путь актера, как путь самурая, у которого нет цели.
- Ваши герои настолько разные, что трудно говорить об определенном амплуа. Если бы стоял выбор – кого сыграть – Азазелло или Швондера? Или Юла Бриннера?
- Нелюбимых ролей быть не должно – зритель сразу почувствует, и ты считаешь обратную энергетику. Бывает такое, что играть физически тяжело. Допустим, у Азазелло заклеен один глаз, часть мозга при этом перестает работать. И ты всё время бегаешь по залу, лестницам в темноте. И думаешь о том, чтобы не упасть и не свалиться на зрителя. Технически сложная роль, хотя никто об этом не догадывается. И только в сцене отравления Мастера и Маргариты я могу отпустить себя, как актёра.
У Швондера другая особенность - вставные зубы, как у крысы. На одном из спектаклей они вылетели, пришлось шепелявить до финала, не мог же я обратно вставить зубы! Это было очень смешно, актеров и зрителей прямо разрывало. Ну и как отказаться от какой-либо сыгранной роли? Такой выбор я сделать не могу
Театр – храм
- Вы загадываете желание перед боем курантов?
- Я не склонен к мистике, считаю, что она вредна для нашей профессии. Нельзя в гроб ложиться, играть умирающих на сцене персонажей. Что ж теперь - Шекспира вообще не играть? Однако большое значение для меня имеет фраза: «Театр – храм, сцена - алтарь, священнодействуй или убирайся вон!» Она наполняет меня свежей энергетикой, я подтруниваю над собой, подталкиваю себя по направлению к сцене. Честно говоря, я не знаю, что загадывать перед Новым годом. Пусть каждый получит то, что заслуживает!
На Новый год у всех должно быть хорошее настроение, и чтобы это настроение создавало ореол даже вокруг мимо проходящих людей. Хочется, чтобы у всех всё было хорошо!
Да, и главным для нас в Новый год остается театр – сказки, утренники. И, конечно, 31 декабря мы собираемся всей труппой вместе, мы - едины!
