Позывной ЛИС. История ветерана, который проделал путь от радиста до хирурга

История ветерана Великой Отечественной войны, полковника медицинской службы в отставке Исаака Шимоновича Ланцмана у многих на слуху. Несколько десятков лет он рассказывает о пути паренька, который попал на фронт, был ранен, а после выучился на врача. Голосу 98-летнего ветерана может позавидовать оперный певец, а чёткости изложения – оратор. И каждый раз в разговоре о войне он добавляет что-то важное, неповторимое.

«Я ушёл добровольцем»

Светлана Соколова: Исаак Шимонович, вы выступали перед курсантами Владивостокского морского рыбопромышленного колледжа Дальрыбтуза. Какие остались впечатления?

Исаак Шимонович Ланцман: Отличные ребята – воспитанные, внимательные, концерт организовали, и я по их просьбе спел и посвистел. Настроение предпраздничное! Один парень спросил, как мне удалось выдержать испытания войной? Ответ простой – активное занятие спортом со школьного детства. В Орле, где я родился и вырос, ходил сразу в несколько секций. Я был гимнастом, играл в футбольной команде за «Спартак», прыгал с парашютом, занимался в клубе служебного собаководства, где мы ухаживали за собаками и занимались дрессировкой. А в клуб «Ворошиловский всадник» мы бежали со всех ног к лошадям, которые отслужили в Вооружённых силах, где кавалеристы учили нас основам конного спорта. Было приятно общаться с верными четвероногими друзьями. Помню, всегда приносил им вкусненькое – кусочек сахара или леденец.

Я и мои ровесники не думали о куреве, наркотиках, были крепко притянуты к здоровому образу жизни. Готовились физически к службе в армии, и все эти навыки пригодились на войне. Правда, на учёбу времени не хватало, поэтому я часто списывал у соседа по парте.

– Вы неоднократно говорили о том, что пошли на фронт добровольцем, как и многие парни и девушки.

– Когда летом 1941 года началась война, я работал пионервожатым в двух лагерях, один за другим их закрывали и разворачивали госпитали. Поехал домой, нужно было учиться в 10-м классе. Но в город всё прибывали и прибывали раненые, и нашу школу на 1200 учеников тоже приспособили под госпиталь. Секретарь райкома комсомола школы попросила меня собрать бригаду школьников для помощи в приёме раненых. Мы помогали раздевать, мыть и укладывать бойцов, под их диктовку писали письма родным. Организовали самодеятельность – кто пел, кто на балалайке играл. Я пел и свистел под аккомпанемент патефона. Ходили по палатам и выступали. Мы слушали горькие рассказы фронтовиков, как наши войска сдают город за городом, село за селом, и наливались злостью, местью против фашистов…. Мы были молоды, полны сил и считали, что нужны фронту. И уже осенью я ушёл добровольцем в лыжный батальон. Наш комсомольский батальон с лыжами на плечах маршировал по городу, а с неба лил дождь.

К «живому» шествию «Бессмертного полка» можно присоединиться и онлайн Подробнее

– Как прошли курс молодого бойца?

– Сначала нас, 300 человек, привезли под Казань, где в роще были вырыты землянки, внутри – нары из досок в три яруса. Ночью спали, днём занимались подготовкой в поле. Для того чтобы было мягче спать и не замёрзнуть, мы тащили сено из стогов, делали из них матрацы. И только раз за всю историю войны я нарвался на антисемитизм, когда один из парней крикнул в мою сторону: «Бей жидов, спасай Россию». Ну я и устроил ему тёмную! Не знаю, как бы сложилась дальше моя судьба, но однажды командир приказал сделать шаг вперёд тем, кто окончил 9 или 10 классов. И меня направили в посёлок Суслонгер Мариинской ССР, где выучили на радиста.

– Вы попали в самое пекло – на Курскую дугу. Как вы вспоминаете бои на передовой? Было страшно?

– Да, было страшно, но я не трус, не зря пошёл добровольцем. Иногда хотелось зарыться в землю, но во мне закипала злость, и я не отрывался от своего поста, держал связь бесперебойно.

Иногда хотелось зарыться в землю, но во мне закипала злость, и я не отрывался от своего поста, держал связь.

Смена длилась 24 часа, а всего нас на радиостанции было два человека. До сих пор помню скрежет металла, когда танк шёл на танк, мощь артиллерии вообще невозможно описать, казалось, весь свет перевернулся! Так мы рвались из кольца 16 немецкой армии, в сражении 250 стрелковой дивизии. Во время жаркого боя командир дивизии отверг шифровку и говорил открытым текстом. У меня был личный позывной по первым буквам имени, отчества и фамилии – ЛИС. А фронтовые товарищи меня звали Сашей.

«Снова пел и свистел»

– В одном из решающих боев на Северо-Западном фронте вас ранило.

– Это случилось за два дня до моего 20-летия. Я расположился с рацией в овраге, и в какой-то момент позади развернулась «Катюша», артиллеристы дали залп и переместились. А немцы засекли и стали нас обстреливать, осколок снаряда попал мне в сапог. Мне быстро оказали помощь, огромный фельдшер вынес в тыл. На бричке, запряжённой лошадьми, доставили в медсанбат, сделали первую операцию. Дальше повезли по прифронтовым дорогам в город Ефремов. Там был развёрнут полевой госпиталь во фруктовом саду. Меня привязали к столу, дали наркоз, начали делать операцию, и тут случился налёт авиации. Врачи попрятались, а я остался. Слава богу, всё обошлось, и меня не подорвали на операционном столе. Потом отправили в Тулу. Помотавшись по стране, я попал на лечение в Кисловодск, где из 90 госпиталей было только два женских.

– Я сегодня слушала, как вы пели курсантам песню о маме… Кто у вас в семье музыкальный?

– Папа пел в синагоге. А что, разве хорошо спел?

– На очень хорошем уровне, как профессионал! А ваши таланты – пение и художественный свист – в жизни пригодились?

– (Напевает) Знаете, однажды школьница во время беседы попросила меня рассказать анекдот, и это меня даже расстроило. На войне я занимался делом – нужно было рацию содержать в порядке, иметь запасные части, не дай бог во время боя ей выйти из строя. Но часто особенно голосистые солдаты собирались и пением отводили душу, снимали с неё накипь, напряжёнку внутреннюю, переключались.

В госпитале Кисловодска раненые тоже устраивали вечерние спевки, а потом мы собрали трио – и пошли по палатам петь для лежачих больных. Помню, как нам аккомпанировала на аккордеоне симпатичная медсестра. Я снова пел и свистел.

Как Приморье встретит 9 мая. Программа Подробнее

– И всё-таки стали врачом?

– Когда я был ранен и беспомощен, воочию видел, как фронтовые врачи творят чудеса, воскрешая тяжелейших больных. Поэтому я стал хирургом. Вернувшись в Оренбург в 1944 году, получил аттестат: по постановлению правительства мне зачли окончание 10-го класса. И я отправился в мединститут, где сдал экзамен и вне конкурса был зачислен. Получил диплом врача и поехал работать хирургом в Алтайский край. А в 1951 году приехал на Тихоокеанский флот, переучился на рентгенолога, катаясь по всем гарнизонам флота. На флоте хирургов был перебор, а на рентгенолога никто идти не хотел из-за вредности. Это сейчас они сидят в соседней комнате и смотрят на экран, а раньше врач облучался рядом с больным.

– Последствия войны ощущались на пациентах?

– Они получили не только физическую, но и психическую травму, и это было трудно перенести. До 90 лет редко кто дожил из ветеранов.

«Мемуаров не пишу»

– Каким запомнилось 9 мая в 45-м?

– Я был тогда студентом, с палочкой шёл по улице в гимнастёрке. Повсюду народное ликование. Меня поймали и стали качать, подбрасывать. Думал, уронят, но не уронили! А жили сразу после войны скромно, тяжело. Студентам давали талоны на папиросы, обеды в столовой. Моя первая зарплата врача – 450 рублей, в то время как буханка хлеба стоила 100–200 рублей. Но ещё больше недоедали на фронте, помню, как делили сухари и те кирпичи по 900 граммов, которые выпекали фронтовые повара. Но мы никогда не болели и рвались в бой.

– Вы хорошо рассказываете!

– Если бы я сочинял! Наоборот, в жизни всегда стараюсь говорить меньше. И мемуаров не пишу.

– А стихи?

– Где-то в 2015 году мне предложил губернатор выступить перед Днём Победы в оперном театре. И я зарифмовал свою речь.

– За вашу память и доброту я благодарен,

И судьбою, конечно, щедро одарён,

Хотя и ранен, но живой,

А те 20 с лишним миллионов, что были со мной, в пекле остались.

А мне за них почести достались

За того парня, за тех девчат, что ветром развеяны или в земле лежат, за детей отцов и матерей.

Помните, кто свою жизнь за нашу победу отдал.

Их нельзя забывать!

Прочитал это стихотворение в оперном театре и запел, а на следующий год выступал под аккомпанемент духового оркестра штаба Тихоокеанского флота.

– В чём секрет активного долголетия? Здоровый образ жизни? Не курили и не пили?

– В молодости курил, особенно много на фронте, когда радистом ночами напролёт дежурил, потом бросил. Но когда давали спирт – не брал, потому что не был приучен к алкоголю. В День Победы одну рюмочку весь вечер могу тянуть. Зачем напиваться? Вредно! Настроение и аппетит и так хорошие!