В Приморье пять районов - так называемых мест компактного проживания коренных народов - Ольгинский, Тернейский, Лазовский, Пожарский, Красноармейский.
Вроде бы их жители - этническая гордость края. Их приглашают на важные государственные мероприятия, фестивали творчества. Устрашающие маски шаманов, звуки бубнов и протяжные горловые напевы на малоизвестном языке способствуют сплочению между народами - именно так записано в официальных документах. Всего их осталось около полутора тысяч человек. Они выживают рыбалкой и охотой. Как утверждает председатель Союза коренных малочисленных народов Приморья Валентин Андрейцев, непопулярные законы рубят их деятельность на корню. Большая часть его жизни прошла вокруг посёлка Ольга - там, где ещё не вырубили тайгу и рыба нерестится. Там, где живёт община.
В очередь за рыбой
- Валентин Владимирович, как получилось, что вас ограничили в рыбной ловле?
- Сегодня существует два вида рыболовства - с предоставлением государством промыслового участка и без него. Первый используют общины, второй - физические лица. Сначала возникли проблемы по отчётности с Госкомрыболовством - не только у рыбаков-одиночек, но и у тех, кто этим правом и не пользовался. Люди даже не получили лист учёта, но попали под пресс, в отношении них составили протоколы. А ущерба водным биоресурсам не принесено, можно было ограничиться предупреждением. Тем более в отдалённых селах нет ни интернета, ни связи нормальной с цивилизацией. Люди и так оторваны от жизни, меры ведут к недовольству, нужно дополнительно заниматься разъяснительной работой.
Что касается общин, у которых есть рыбопромысловый участок, они платят государству ставку сбора, за оформление разрешения. В этом году внезапно поменялись правила рыболовства, и нас ограничили в постановке орудии лова. На участке реки Аввакумовка 1 км 700 метров раньше ставили более 40 сетей, сейчас разрешено поставить всего одну. Это ограничивает права на добычу водных биоресурсов, за которую заплатили государству, и заставляет сто человек выстроиться в очередь за одной сетью с протянутой рукой.
- Какой выход?
- Министерство сельского хозяйства должно дать комментарий к этому закону. Считаю, что изначально имелись в виду технические характеристики сетей, а не их количество. Чиновники всё поняли иначе. Мы написали обращение к власти всех уровней, стучались куда только можно. Связывают нас по рукам, даже десятую часть квоты не осваиваем.
- Альтернатива есть?
- Рабочих мест в посёлке нет. То, что поймали в реке, собрали в лесу, то и продали, накормили, одели-обули детей. У людей отобрали последний шанс заработать.
- Неужели отношение к коренным народам после 90-х никак не изменилось?
- Где-то с 90-х годов по 2015 год на коренные народы внимания не обращали. Сегодня принята концепция устойчивого развития коренных малочисленных народов России, подписанная Владимиром Путиным. С другой стороны, выходят законы, по которым всё труднее получить право на добычу, на охоту. Нельзя дрова пилить, использовать сухостой. Форма заявки на рыбалку каждый год меняется, откуда об этом узнает удэгеец, живущий в глубине тайги?
В советские времена государство было социальным, к примеру, в отдалённые села завозили продукты питания. А сейчас кругом бизнес, цены на продукты в селе Агзу в три раза выше, чем во Владивостоке. И работы никакой нет. Не раз мы говорили о том, что необходима программа поддержки коренных народов, общин, чтобы мы могли создать свои предприятия.
- Получается, в СССР было лучше?
- Это видно даже по школам. Раньше интернат в селе Михайловке был переполнен. Сегодня от силы два-три ребёнка в классе. Молодёжь до 40 лет уезжает, оставаться в деревне ей нет никакого резона. Идёт серьёзная внутренняя миграция. Всего, согласно переписи населения за 2010 год, малочисленных народов - 1 445 человек.
Не убий тигра
- На какие чаяния народа нужно обратить внимание свыше?
- Если помощь направлена на единичные выплаты - это ни о чём. Необходимо финансировать перерабатывающие предприятия. Чтобы мы рыбу могли переработать, продать на внутреннем рынке по доступным ценам. Мы к этому стремимся, но объёмов водных биоресурсов недостаточно. Непопулярные законы в корне обрубают нашу деятельность. Мы готовы создать рыбообрабатывающий завод, предприятия по приёмке дикоросов, пушнины. Экологически чистая продукция будет пользоваться спросом.
Мы можем развивать и туризм, показывать национальные виды культуры. Сегодня в посёлке Ольга строится база для музея под открытым небом, но пока инвесторы не заинтересованы в культурном проекте.
- А национальные парки, созданные для ваших интересов?
- Как открыли парк «Бикин», удэгейское село Красный Яр разделилось ровно на два противоположных лагеря: тех, кто работает в парке, и тех, кто не работает там, но находится в общине «Тигр». Была территория традиционного природопользования, стоило что-то менять? Люди друг на друга окрысились, родственник с родственником не разговаривает. Поставили главную цель - тигра сохранить. Но даже учёные говорят, что в этих местах популяция тигра как раз и увеличивалась, потому что удэгейцы в полосатых хищников не стреляют. Тигра нельзя убивать, таков закон. И когда беременные самки оленей ходят по лесу, удэгеец лучше пойдёт дикоросы собирать, чем на охоту.
- А что касается охоты?
- В 2012 году отменили льготные лицензии, но предусмотрели, что в билете будет специальная запись, не огранивающая охоту. В итоге такой пометки не ставят, удэгейцы вынуждены покупать лицензию за собственные деньги.
- Какие экологические проблемы вас задевают?
- Вырубки леса проявляются наглядно, тем более когда они проходят в верховьях рек. Чуть дождь пройдёт - вода поднимается, дождей нет - пересыхает, это влияет и на ход нереста, отражается в целом на природе.
- А чем отличается жизнь русского и удэгейского крестьянина?
- Практически отличий нет, много приехало переселенцев с Украины, и если они хотят вступить в общину, мы не против. Помогаем приспосабливаться к окружающим условиям, стараемся обеспечивать их рыбой, привлекать молодёжь, после школы направлять на учёбу. Знаете, никто не будет вкладываться так в свой район, как коренные жители. Бизнесмены приезжают просто заработать денег.
- Бываете на уличных рынках Владивостока?
- Где ассортимент небогат, плохое качество переработки, а главное - несвежая, перемороженная рыба? А удэгейцы всё чаще обращаются к технологиям своих предков - как раньше рыба и дикое мясо солились, сушились. Помню, жили в Хабаровском крае - мясо сушилось прямо на верёвке, на улице, дети хватали и убегали. До сих пор вкус не забыл.
Работаю в селе
- Шаманы существуют?
- Конечно, не зря мы каждую осень мы проводим праздник Большой рыбы, по всем правилам и обрядам. Моя мама Раиса Андрейцева - потомственная шаманка из рода Пионка - сама поёт, вышивает, играет на бубне.
- Родным языком владеете?
- Краевой департамент внутренней политики нас обрадовал: федеральные средства пойдут на печатную продукцию, выпущенную на национальных языках, - азбуки, сказки, обучающие материалы. Факультативно удэгейский язык преподают в Красном Яре и Агзу, но молодёжь на занятия не ходит, потому что все разговаривают на русском. Есть планы ввести специальную программу с детского сада в игровой форме, чтобы детям интересно было воспринимать язык и постепенно его запоминать.
- Какие-то символы вашего народа используете в повседневной одежде?
- Ношу амулет из медвежьего когтя, в машине и квартире есть сэвены. Сейчас мама шьёт жилетку с оригинальным орнаментом.
- Валентин, а вам не хотелось уехать в город?
- Я в городе и так прожил лет двадцать, но всё равно работать еду в родную Ольгу. И сын всегда мне помогает - на рыбалке и охоте. А во Владивостоке ждут документы, бумаги, мероприятия, встречи как руководителя общины. Мы ещё входим во Всероссийскую ассоциацию коренных народов, часто бываем в Москве. При администрации края создан Совет по коренным народам, надеемся, что-то сдвинется с мёртвой точки. Чтобы на нас обратили внимание, а не доводили до безысходности.
ДОСЬЕ
Валентин Владимирович Андрейцев родился в 1972 году в Хабаровске, среднее образование получил в пос. Ольга, Приморский край. После армии служил в органах милиции. В 2010 году создал национальную удэгейскую общину в Ольгинском районе. Играет на национальном инструменте кункай. Женат, воспитывает сына.
КСТАТИ
Праздник Большой рыбы удэгейцы отмечают в конце сентября. Они жгут костры, готовят национальные блюда, поют песни, состязаются в силе и ловкости. Утренний улов, пусть и скромный, к вечеру становится королём праздника.
Удэгейцы, тазы, нанайцы и гольды отправятся в автопробег по Приморью 
Поддержат ли удэгейцы идею по созданию национального парка в Приморье? 
За удэгейцами закрепят территорию для осуществления исконных видов деятель 
Для малочисленных народов Приморья примут специальный закон 
В очередь за сетью. Жители общины в посёлке Ольга – о «рыбных» проблемах