Золотые унитазы и сапфиры. Что можно найти в недрах Приморского края?

В недрах Приморья запрятана практически вся таблица Менделеева. Одни месторождения известны чуть ли не со времён древних людей, а другие ещё только ждут своего первооткрывателя.

Правда ли, что Приморье для геологов – сложный для исследования район, что перспективнее – искать золото или сапфиры, и чем может обернуться шутка про золотые унитазы? На эти и другие вопросы ответила старший научный сотрудник Дальневосточного геологического института ДВО РАН, доктор геологоминералогических наук Галина Вовна.

Пройти ногами

Елена Жукова, vl.aif.ru: Галина Михайловна, правда, что у вас семейная династия геологов?

Галина Вовна: Да, у меня отец и мама посвятили геологии всю свою жизнь. Мой отец, Михаил Афанасьевич Мишкин, заслуженный деятель науки, доктор геолого-минералогических наук, работал в Дальневосточном геологическом институте со дня основания, с 1959 года. Тогда во Владивосток приехало много высокопрофессиональных геологов из центральной России. Отец больше занимался фундаментальными научными исследованиями, матушка, Инна Владимировна Мишкина, всю жизнь трудилась в производственной геологии, сначала начальником геолого-съёмочных партий. Позже выстраивала – совместно с коллегами – очень значимую для геологов Приморского края карту распределения геологических пород и полезных ископаемых. Титанический труд, нужно было пройти весь край ногами, разными маршрутами.

– Каким вспоминается детство?

– С детских лет я не понаслышке знала, что такое труд геолога. Вспоминается, что папа выезжал в научные экспедиции время от времени, а мама пропадала в «полях» каждый год – с апреля по октябрь-ноябрь. Мы жили на улице Амурской, и недалеко от дома, на улице Геологов, которую сейчас переименовали в Прапорщика Комарова, находились Южно-Приморская геологосъемочная экспедиция и Геологическое управление - мне нравилось там бывать, любоваться на музейные экспонаты, общаться с коллегами мамы, участвовать в геологических олимпиадах. Мама брала меня с собой в небольшие экспедиции – на Курилы, по Приморскому краю. Надо сказать, полевой геолог – очень сложная профессия, нужно иметь железную волю и здоровье, чтобы существовать в этой сфере.

– Вы учились на геологическом факультете МГУ. Где проходили практику?

– Полевой полигон практик для геологов МГУ – это Крым. Основная база располагается в селе Прохладное, Бахчисарайском районе.

– Приморье и Крым – одна широта, а с точки зрения геологических пород?

– Колоссальная разница. Мы почти не видим в Приморье горных пород. Вокруг тайга, скалы где-то наверху, а ведь геолог изучает образцы, ему обязательно нужны обнажения. В степной части Крыма налицо геологические структуры и прекрасные обнажения коренных пород, бери образцы и изучай, без проблем. В Приморье об этом можно только мечтать. Вся сложная геологическая картина составлялась буквально по крупицам. Вглядитесь – геологическая карта напоминает произведение современного искусства, можно даже предложить её на выставку в любой музей современного искусства.

Увы, множество геологических производственных экспедиций в 90-х годах были расформированы, а уникальный материал утрачен.

За 4 миллиарда лет

– Самые выдающиеся открытия, совершенные в геологии за последнее время?

– Большой прорыв произошёл в изотопной геологии. Мы выходим на знания о генезисе и абсолютном возрасте пород, на то, как они эволюционировали, взаимодействовали друг с другом и на понимание вообще – что такое земная кора.

Однажды первокурсники университета мне задали вопрос – разве геолог не изучает всю Землю? Как ни странно, ответ – нет. Геология изучает земную кору – континентальную и океаническую. И максимум, куда человек проник – даже с помощью техники – это 12-15 километров. Но те же Гималаи - 50-70 километров земной коры. То, что там, внутри Земли, мы знаем, например, по кимберлитовым и лампроитовым трубкам взрыва, которые поставляют нам материал с нижних частей коры. И этих трубок по миру не так уж много.

Пока учёные лишь строят теории, пытаясь понять, каким было Приморье 4 миллиарда лет назад. Да и с землёй вообще пока всё неясно.

Характерный пример – при бурении сверхглубокой Кольской скважины, а её глубина составляет 12 тысяч с лишним метров, многие прогнозы геологов и геофизиков не оправдались, геологическая реальность оказалась другая.

– Может, сначала копать?

– Главное для геолога – фактура. Можно придумать любые модели, но пока ты не добыл образец, не исследовал его, не можешь сказать наверняка. Мы Луну и Марс исследовали лучше, чем земную кору и океан. Стоит сказать, что в 70-80-е здесь проводились беспрецедентные исследования ложа Тихого океана. Учёные-геологи Тихоокеанского океанологического института обошли все структуры океана. Набрали множество уникальных образцов, которые продолжают исследовать до сих пор.

– А что вы скажете о золотых запасах?

– Одно из таких мест – остров Аскольда – куда многие едут за жёлтым металлом ещё с дореволюционных времен. Мы не раз находили на берегу образцы крохотных золотинок в кварцевых гальках. В Южном Приморье также есть кварцевые жилы с вкрапленниками золотой руды. Но говорить о серьёзных месторождениях не приходится.

Другое дело – недра Чукотки, что скрывают огромные золотые клады. Если освоить даже часть месторождений - шутки про золотые унитазы станут реальностью для каждой квартиры. Правда, добыча золота – очень энергоёмкий процесс. Но уже создаются для этих целей в России уникальные атомные плавучие электростанции.

– Вы плотно занимаетесь исследованием Сибири?

– Скорее, Сибирским кратоном и северо-востоком Азии. Кандидатская и докторская диссертации посвящены Алданскому щиту – это выход почти таких же древних пород, как и в Австралии, их возраст около 3 млрд лет. Работа по древним комплексам Сибирского кратона позволила мне познакомиться с замечательными коллегами из Новосибирска, Томска, Иркутска, которым я всегда буду благодарна за возможность совместных исследований.

По древнейшим породным комплексам Земли также написана монография «Ранняя сиалическая кора Земли: ее состав, происхождение и возраст» – 25-летний труд моей жизни, и составляли мы ее совместно с отцом. Это рассказ о самых ранних этапах формирования земной коры. Я занимаюсь докембрием – самой ранней частью истории Земли, периодом, когда формировались континенты и океаны, менялась атмосфера, вулканическая активность была наивысшей. Свидетелей этой истории нет. Но мы не может оставить это время неразгаданным. Моя кандидатская и докторская диссертации и большинство статей посвящены этой теме.

– Вы говорите, вся страна исхожена геологами…

– На территории бывшего СССР нет в геологии белях пятен, вся она покрыта сетью геологической съёмки различного масштаба, все месторождения вроде бы как открыты. Но открыть - это одно, а подсчитать запасы? Разработать его? Вот вас подвели к горе здесь есть вольфрам. Вам же нужно понять – как его добыть? Где заложить шахты или разработать карьер?

Пётр Недашковский: от сына полка до профессора геологии Подробнее

Наш институт сегодня переживает не лучшие времена, но мы остаёмся на плаву, потому что в своё время дирекция закупила хорошее аналитическое оборудования, у нас один из лучших Аналитических центров на Дальнем Востоке. К нам обращаются проанализировать не только горные породы, но и стройматериалы, органические объекты, растения, минеральные воды и т.д.

– Можно говорить о том, что Приморье в последние годы обеднело ресурсами?

– У нас нет очень крупных месторождений ресурсов, чтобы говорить об их истощаемости. Самые богатые – в Дальнегорском районе – бор, фтор и металлические месторождения. Есть крупные месторождения углей, и хотя уголь теряет, в связи с «зеленой» экоповесткой, популярность топлива, но в некоторых углях есть, например, высокие содержания германия, редких земель, которые используется в высоких технологиях и электронике. Есть в Приморье даже сапфиры и цирконы, но не очень хорошего ювелирного качества.

– Где востребованы ваши ученики?

– Жизнь так складывается, что сегодня они востребованы, главным образом, в утилитарных направлениях. Их часто приглашают в Африку, где стали в последние десятилетия интенсивно заниматься разведкой полезных ископаемых. Другие работают в инженерных и строительных компаниях, вахтенным методом с частными горнодобывающими компаниями. Мы есть, и еще долгое время останемся ресурсной страной. Некоторые в мире считают несправедливым, что мы живём на такой богатой полезными ископаемыми территории. Но нашей вины в этом нет, так сложилась геологическая ситуация.