Правоохранительные органы во Владивостоке предотвратили нападение на школу, которое планировал 13-летний подросток. В эти же дни его сверстник попал под поезд – до сих пор не ясно, почему подросток оказался на рельсах, понятно пока, что это не было несчастным случаем. Специалисты говорят, что в последнее время дети и подростки всё чаще становятся фигурантами полицейских сводок происшествий. Можно ли распознать опасное поведение школьников, и как предотвратить трагедию?
Бомбы, ножи и пистолеты
По факту планировавшегося нападения на школу возбудили уголовное дело. По версии следствия, семиклассник собрался взорвать свою школу 20 апреля.
Расследованием дела занимается Следственный комитет. Пока широкой публике сообщили не много: по версии следствия, 13-летний юноша соорудил самодельные взрывные устройства из подручных материалов, найденных на бабушкиной даче. Кроме того, у него также изъяли пневматический пистолет и два больших ножа.
Известно, что парень воспитывается в неполной семье, живет с мамой и старшим братом, который учится в той же школе. По словам учителей, мальчик увлекался игрой на гитаре, всегда был тихим, и не ввязывался ни в какие конфликты. Никаких угроз вслух он не высказывал, лишь однажды предложил однокласснику вступить в его группу в соцсетях, посвящённую движению, запрещенному и признанному в России террористическим. Школьник тогда отказался, но никому не рассказал о странном предложении друга.
Следствие предполагает, что задержанный подросток увлёкся темой ещё год назад. Правоохранители имеют основания считать, что это произошло в мае 2021 года после просмотра документального фильма. Он подписался на несколько тематических телеграм-каналов, а к весне нынешнего года у него созрел и оформился план нападения.
Как говорит юрист Михаил Петровский, скорее всего, из-за своего возраста семиклассник избежит уголовной ответственности. А вот с родителей вполне могут спросить за ненадлежащее воспитание.
Неприкаянные дети
Подростки всё чаще становятся героями историй с криминальным оттенком. Буквально в дни задержания потенциального террориста его сверстник попал под поезд на станции «Гайдамак» во Владивостоке. У правоохранителей есть основание полагать, что произошедшее не было несчастным случаем.
Кто или что толкнуло подростка под поезд, выясняют правоохранительные органы.
Как говорит главный врач краевой детской психиатрической больницы Анастасия Горохова, независимо от характера проблемы, будь то травля, попытки суицида или деструктивные мысли, представляющие угрозу обществу, дети попадают в ловушку из-за нехватки качественного внимания. Как рассказывает врач, зачастую взрослые путают внимание к ребёнку с их полной занятостью. Семья может считать, что даёт ребёнку абсолютно все, что нужно. А вот качественного внимания ребёнку не хватает.
По словам Уполномоченного по правам ребёнка в Приморском крае Ольгой Романовой, основными действующими лицами трагических событий, как правило, становятся дети от 13 до 18 лет. Именно в этот период их психика ещё неустойчива, а любые мелочи могут вызвать бурю эмоций – как положительных, так и отрицательных. Как ни странно, но в этом возрасте самый большой детский страх – не оправдать ожидания родителей.
«Случаи, о которых мы говорим, а их много, сводятся к общему знаменателю – это возраст и определённое эмоциональное состояние, в котором ребёнок не знает, что делать, не говорит ничего родителям, но при этом принимает страшное решение. Эта история про абсолютно благополучные семьи, абсолютно благополучных детей и про то, что у родителей не было никакого основания тревожиться. Находясь в состоянии психологического напряжения, ребёнок не может установить доверительные отношения. Во всяком случае, он считает, что он не справился (с учёбой, ожиданиями от него и результатов его деятельности и т.п.), и родители в нем разочаруются. Родители не обращаются к психологу, потому что нет оснований трубить тревогу, но признаки того, что ребёнок находится в напряжении, всегда есть. Это могут быть перемены в поведении, в суждениях»,– говорит Романова.
Незрелость и гормоны
И школьная травля, и насилие над собой, и желание навредить окружающим – все эти явления имеют под собой общие корни.
«Как правило, это, конечно, дети незрелые – с незрелым социальным и эмоциональным интеллектом. Мы, взрослые, в основном нацелены нагружать интеллект пресловутой математикой и тому подобными знаниями, а вот, что касается эмоционального интеллекта, морально-нравственных категорий детей, то в этом мы, конечно, отстаём. Нам кажется это само собой разумеющимся, и мы не обсуждаем с детьми ни фильмы, ни события, ни эмоциональное отношение к каким-то действиям героя фильма или реального человека»,–говорит главный врач Приморской краевой детской психиатрической больницы Анастасия Горохова.
«То же самое касается гаджетов, компьютерных игр. Какие эмоции переживают дети в играх? Как правило, мы даже не знаем, в какие игры они играют, какие там звучат фразы, как построен сюжет и что там происходит», - уверена Горохова.
Между тем, современные дети очень чутко реагируют на все наши переживания, на то, что слышат и видят. Заметив какую-то модель поведения по телевизору, в интернете или в кино, они могут эту модель повторять или придумать для себя что-то ещё.
Родителям, безусловно, нужно контролировать и игры детей, и разговоры, и реакции. А сейчас ещё и внимательно смотреть, как они реагируют на проходящую военную операцию. Это иллюзия, что дети от этого далеки. Они переживают, они понимают, что война где-то уже тут, рядом. Причём, расстояние для них значения не имеет — это наблюдение из практики.
Главное - распознать
Резкое отклонение от привычного для конкретного ребёнка поведения – это сигнал, на который должен обратить внимание как минимум классный руководитель. Родители заметят позже, потому что мы видим своих детей утром, когда отправляем их в школу, и вечером, когда сами возвращаемся с работы, а тут уже и спать пора.
Поэтому здесь, конечно, возвращение воспитательных функций школе имеет огромное значение. Но и с родителей никто ответственности не снимает. И психологи, и силовики призывают быть внимательнее к своим детям.
По словам Уполномоченного по правам ребёнка в Приморском крае Ольги Романовой, общаясь с подростком лично, можно заметить внешние признаки, которые должны насторожить. Например, когда ребенок говорит, его щеки наливаются румянцем (начинает краснеть). У него могут дрожать руки, или он будет что-то тереть или чесать на голове, на ладошках или других местах. Все это говорит об очень острой фазе психологического напряжения. И это напряжение нужно немедленно снимать. Потому что дети, не зная, что нужно делать в такой ситуации, не понимая, что с ними происходит (а нужно помнить, что на подростков влияет еще и гормональный фон), что происходит с их организмом, считают себя абсолютными уродами. Им кажется, что они не такие как все, и все видят, что они не такие, как все.
Проблема только в том, что мы, взрослые, будучи занятыми, их не замечаем. Мы спохватываемся, только когда критическое состояние, когда что-то происходит. Например, когда начинаются явные проблемы с учебой. Вывод? Ребенок виноват. Так думают и сами дети, эмоционально начинают загонять себя в угол, - отмечает уполномоченный по правам ребёнка.
Еще одна важная особенность современных детей заключается в том, что, спрашивая у родителей то, что их интересует, они задают вопрос всего один раз. И если взрослый сразу не ответит, его тут же зададут в интернете. А механизмы интернет-поисковиков таковы, что на вопрос «что делать, если я ненавижу школу», вероятнее всего, найдётся именно деструктивный контент.
«В этой ситуации нельзя говорить о том, что какие-то плохие люди втягивают ребёнка в соцсети и соответствующие группы. Это цифровой мир с чёткими алгоритмами, но инициатором похода туда является сам ребёнок, который иной раз задаёт вроде бы абсолютно невинный вопрос», - отмечает Ольга Романова.
Вывод: – мы не успеваем ответить на вопрос и запрос ребенка, потому что нам этот вопрос кажется не важным, а они идут со своими вопросами в интернет, который приводит их в определенные ресурсы, далеко не всегда безопасные.
- В случае с желанием семиклассника взорвать школу произошло то же самое? – интересуюсь у Романовой.
- Думаю, что да. Но здесь ещё нужно понимать контекст, смотреть на среду, в которой ребенок растет. И сейчас мы детально разбираемся в ситуации. Нельзя судить поверхностно.
Разбор полётов и реабилитация
Исходя из сказанного специалистами, можно сделать вывод: несмотря на то, что каждый случай индивидуален, поступки подростков разнятся, причины деструктивного поведения сводятся к одному и тому же. Соответственно, и подход к реабилитации имеет общую направленность. Говорите со своими детьми, покажите, что вам не все равно, что с ними происходит. Да, они бывают «колючими», а многие и вовсе отгораживаются от любых попыток с ними заговорить: «Уйди, не твоё дело», «закрой дверь», «отстань, все нормально».
«Они считают, что вы лезете им в душу, а с чего бы это? Но даже в этом случае им нужно проговорить свои страхи: «Я вижу, что что-то происходит, меня это тревожит, я за тебя переживаю». Не факт, что ребенок откликнется, но он поймет, что ВАМ плохо, что переживать может и мама. Когда он уловит трансляцию «мне плохо», это может послужить началом диалога с подростком. Ему в глубине души не безразлично. Возможно, позже он сам подойдет и что-то скажет или спросит. Но может случиться и так, что справиться без помощи профессионального психолога не обойтись. Благо, специалисты сейчас есть»,– комментирует Ольга Романова.
«Мы (краевая клиническая детская психиатрическая больница), «Молодежный ресурсный центр» проводим большую работу по ранним признакам неблагополучия детей, психологического деструктивного поведения и других моделей, которые они применяют, чтобы обратить на себя внимание, чтобы попробовать изменить что-то в своем напряжении. Со всеми детьми, которые к нам обращаются очно, работают клинические психологи или врач-психотерапевт. Всем, кому нужно внимание детского психиатра, тоже получают помощь»,– говорит Анастасия Горохова.
У нас работает кризисно-адаптационный центр «Мир ребенка», куда подключены телефоны доверия федеральной линии (тел. 8 800 2000 122) и краевой линии (тел. 7 (423) 207-70-75).
С проблемными детьми в Приморье специалисты сталкиваются постоянно. Но, по словам Анастасии Гороховой, неравнодушие может предотвратить трагедию.
«Мы обучаем педагогов, учителей и педиатров тому, чтобы они могли увидеть первые тревожные признаки, которые могут проявляться даже в зарисованных полях в тетрадках. Конечно, каждый тревожный случай мы в школах прорабатываем и объясняем детям, что между понятиями: «ты настучал», «ты предал» или «ты предотвратил» - большая разница. Они это тоже должны понимать»,– резюмировала главный врач Приморской краевой детской психиатрической больницы.