Позабыты и позаброшены. Почему Чистоводное может исчезнуть с карты региона

Жители села Чистоводное говорят, что очень скоро отсюда уедет последний житель и населённый пункт рискует пополнить список заброшенных. И даже персонал в знаменитую бальнеологическую больницу с радоновыми источниками скоро придётся набирать вахтовым методом.

Отрезанные от мира

Сейчас в Чистоводом, красивом селе в Лазовском районе, живут 60 человек. За десять лет здесь население уменьшилось вдвое. А обратившиеся в редакцию местные жители говорят, что существуют в нечеловеческих условиях. Понятное дело, в своей категоричности они преувеличивают. Но не настолько, чтобы отмахнуться от их бед.

Валентине Попковой за семьдесят. Всю жизнь Валентина Михайловна прожила в Чистоводном. Здесь вырастила троих сыновей и похоронила мужа. В этом году будет переезжать к старшему сыну во Владивосток, в Трудовое. Говорит, что жить в Чистоводном стало невозможно.

В декабрьский снежный буран село на несколько дней оказалось полностью отрезанным от внешнего мира. Но и в остальные дни положение не лучше.

– Дороги у нас нет, есть только направление, по которому изредка проходит грейдер. Транспорт к нам не ходит, мы отрезаны. Если надо выехать из села, то это полпенсии потратишь. Полторы тысячи до перекрёстка. Там садишься в микрик, он везёт во Владивосток ещё за полторы тысячи. Туда-обратно – это шесть тысяч рублей, – рассказывает Валентина Михайловна.

До ближайшего города Партизанска здесь по прямой около 30 километров. Но по тайге и через горные хребты дороги нет. Приходится объезжать. И 30 километров превращаются в 200. Во

Владивосток жители села давно не ездят, а вот в Лазо и Преображение приходится. Каждая поездка обходится в три тысячи рублей, но деваться некуда, приходится платить. В Чистоводном нет магазина, аптеки и нет врача.

Лекарства в общий котёл

– У нас есть фельдшерский пункт, но некому работать, поэтому он пустой стоит. Раньше в фельдшерском пункте была женщина, она торговала там лекарствами, к ней можно было пойти и купить. Но ей это запретили. У нас теперь и этого нет, – жалуется Валентина Попкова.

После того как фельдшер уволилась, медикаменты в фельдшерском пункте продавала Любовь Широкова, которая работала в ФАПе уборщицей. Конечно же, и ей запретили. Но и аптеку в селе никто не открыл. Теперь жители Чистоводного живут общиной и помогают друг другу сами.

– Когда наводнение было, мы не успели запастись лекарствами. Так мы сами у себя в деревне объявили сбор лекарств, все сбросились в общий котёл и потом из него распределяли, кому что надо. Кому от сахара высокого, кому от простуды. У нас, вообще, по-другому не выжить. Если кто-то заболел, то все несут ему свои лекарства, помогают, – рассказывает жительница села Любовь Широкова.

Чистоводное – это аппендицит. Электричества здесь постоянно нет.

Ближайшая аптека находится за 50 километров. Попасть к врачу практически невозможно. Многие не ездят потому, что не видят смысла. Чтобы попасть к врачу, надо отдать три тысячи рублей. На следующий день надо приехать и сдать анализы. В третий раз надо приехать, чтобы получить направление на лечение. Только на дорогу у жителя Чистоводного уходит девять тысяч рублей.

– У нас поэтому никто уже и не ездит. Несколько дней назад умерла женщина от очень запущенного рака. Она болела, чувствовала себя плохо, но сидела и молча ждала смерти, – рассказывает Любовь Широкова.

В Чистоводном в основном живут пенсионеры. Люди говорят, что самое страшное - инфаркт или инсульт. Скорая просто не может застать пациента живым.

– Мне дети присылают лекарства посылкой. Мне шлют на все случаи жизни и от высокого сахара. От простуды, от отравлений, капли в нос и всё такое. У меня сын – врач и невестка - врач. Так у нас почта ходит раз в неделю по пятницам. Ладно нас мало тут. Так они даже и положенный раз в неделю не ходят. Мои лекарства уже две недели лежат на почте, – рассказывает Валентина Попкова.

По всем «врачебным делам» Валентина Михайловна консультируется с сыном и с невесткой. Но звонить с дивана стало возможно только в 2022 – в селе появилась связь. До этого всё село выстраивалось в очередь к единственному таксофону.

Такая же очередь сейчас стоит раз в неделю за хлебом. Жители Чистоводного – семейная пара – оформили ИП, чтобы открыть в селе магазин. Но для того, чтобы начать дело, нет стартового капитала. Банк кредит не даёт. Зато благодаря ИП они могут продавать из дома хлеб. Односельчане и за это благодарны.

Село как аппендицит

В Чистоводном расположен филиал Краевого кожно-венерологического диспансера. Больница стоит на радоновом источнике и лечит кожные заболевания. Медучреждение, конечно, имеет свою специфику, но раньше оно оказывало помощь и местному населению. Люди рассказывают, что всегда могли обратиться к врачам, получить лекарства.

– У нас в деревне есть целая больница, и нам не понять, почему нам не могут на базе больницы оказывать хоть какую-то помощь. Или хотя бы лекарства продавать. Раньше кожная больница обслуживала местных жителей. Если заболел, приходишь, тебя посмотрят, послушают, лекарства через больницу можно было заказать. Сейчас нас не принимают там вообще и лекарства не дают и не продают, – рассказывает Любовь Широкова.

В Чистоводном живут и дети. Поездка в школу занимает целый день. Автобус часто не может проехать. Поэтому жители Чистоводного всеми силами стараются «отправить детей в город». Сыновья Валентины Михайловны тоже давно разъехались. Старший осел в трудовом недалеко от Владивостока, средний – в Славянке, а младший - в Москве.

– Чистоводное – это аппендицит. Электричества постоянно нет. Раньше половина села, где я живу, получала электричество от дизельного генератора, который был в больнице. Сейчас нашу половину села отключили от этого дизеля, и теперь освещает он только больницу. У нас зимой постоянно электричества нет, печкой топим. А многие купили дизель и каждый сам себе заводит. Я печку затоплю, на печке сварю и при свечке сижу, – рассказывает Валентина Попкова.

Младшая сестра Валентины Михайловны Ирина тоже из Чистоводного, но была вынуждена уехать на зиму к сыну в Уссурийск. После серьёзного наводнения дом Ирины стал аварийным. Комиссия признала его непригодным для жизни и предписала выдать Ирине сертификат на покупку жилья в Лазовском районе.

– Сказали, дадут сертификат на покупку квартиры в Лазовском районе. В Преображении или в Лазо. Но ничего не дали. Был и прокурор, и комиссия, и все признали, что зимовать тут невозможно. Правда, невозможно, я уехала на зиму к сыну в Уссурийск. До ноября я ждала сертификат, а потом уехала. Я, конечно, планирую к нашей главе администрации обратиться. Пусть хоть на ремонт дадут. Про сертификат я и не мечтаю, мне бы отремонтировать, – рассказывает Ирина Плеханова.

В прокуратуру женщина пока не обращалась, на вопрос «почему» пожимает плечами. Говорит, пока подождёт, может, ещё дадут.

– Дать должны местные власти, глава района. На меня почему-то не распределили. Хотя мне прокурор сказал и помогал мне писать заявление на получение сертификата», – делится Ирина Плеханова.

Больница в Чистоводном что-то вроде градообразующего предприятия. Но медучреждение всеми силами отгораживается от села и его жителей. Заведение обнесли забором, отключили от дизельгенератора селян. Практически всё население Чистоводного когда-то работало в больнице. Но недавно работников из числа чистоводненцев стали сокращать.

– На работу в больницу местных не берут, не знаем почему, необъяснимо. Молодые мужики попали под сокращение, а у них дети. Они остались за бортом жизни. Один устроился вахтовым методом, а остальные остались без работы и без денег. У меня соседку сократили, она была прачкой. Ей 50 лет. До пенсии далеко, а работать негде. И чего они её сократили, что им прачка стала не нужна?» – говорит Любовь Широкова.

Сами жители Чистоводного уверены, что у властей план довести село до полного вымирания, а потом натурально закрыть. В 2010 в Чистоводном жили 106 человек, сегодня не наберётся и шестидесяти. Понятное дело, что ни у кого таких планов нет, но происходящее почему-то укладывается в эту логику. Так это или нет, узнать не удалось. Администрация Лазовского муниципального округа игнорирует запросы редакции «АиФ-Приморье».