Тем временем в далёком от военных страстей Приморье Шейх Абдулла (Дамир) Ишмухамедов, муфтий Приморского края и одновременно врач-анестезиолог реанимационного отделения госпиталя ТОФ спасает жизни людей не зависимо от их религиозных убеждений и этнической принадлежности.
Занявшись много лет назад практикой духовной, он не оставил и практику врачебную. Поменяв ташкентскую жару на владивостокские туманы, он и здесь продолжает заботиться о моральном и физическом здоровье тех, кто в нём нуждается.
Со Среднего Востока на Дальний
- Знаю, что в Приморье вы с семьей перебрались более десяти лет назад. Но ведь там, в Узбекистане - родная для вас мусульманская среда…
- Так и есть - в Узбекистане ислам всегда процветал, есть достаточно литературы, медресе, мечети, среда. Но вот политическая обстановка осталась опасной: гонения, репрессии в отношении думающих и активных людей. Под знаменем борьбы с ваххабизмом стали практиковаться чисто политические «зачистки». А Владивосток - максимально удаленный город, портовый и либеральный, как мне тогда казалось. Поскольку местная умма (община) нуждалась в имаме, я прибыл сюда. Увидел, что либеральности здесь не так уж и много, но все равно Владивосток - более толерантный к мусульманам, чем центральный города России.
- Выходит, вы поселились здесь ради духовной работы. Но зачем возобновили и работу врачебную?
- Когда перебрался во Владивосток из Ташкента 12 лет назад, было тяжело в материальном плане. Мирские проблемы, забота о хлебе насущном серьёзно озадачивали меня как главу семейства. Ради заработка и пришлось вернуться в медицину, дополнить образование, получить здесь соответствующий сертификат, пошёл работать в госпиталь ТОФ. И раз так сложилось - значит, так надо.
- Мусульманская община Приморья в момент вашего приезда и сейчас: есть ли разница?
- Да, разница налицо. Изменился численный состав общины и национальный. Раньше в молитвенном доме на улице Шепеткова собирались 100-120 человек и преобладал кавказский процент прихожан. Теперь в праздники нас собирается до 800 человек и превалируют узбеки. Миграция! Все не вмещаются, приходится тревожить местных жителей своим молитвенным присутствием прямо на улицах. Мечеть ведь так во Владивостоке и не построена. Но этот вопрос решаем. По крайней мере, радует то, что вообще в крае есть положительные примеры на этот счет: в Находке возвели мечеть, в Уссурийске строим.
Из медицины в ислам
- Как сложилось, что вы, дипломированный медик, окунулись в ислам?
- В студенческие годы, изучая организм человека, я читал много научно-популярной литературы и периодики, где пытался найти ответы на занимавшие меня вопросы: кто и почему так устроил мир? Каково место человека в этом мире? В чём смысл нашего существования? Чем становился старше, тем больше скепсиса пробуждала во мне дарвинская теория. Кроме того, в медучилище меня очень впечатлили знания о человеческом организме как сложной и предельно логично выстроенной системе. Биологическая жизнь на Земле, да и вся Вселенная столь обусловлены и упорядочены, что я сам пришел к выводу - есть Творец этого всего и теория хаоса здесь не работает. Так на четвертом курсе и стал изучать ислам.
- А в детских мечтах вы видели себя муфтием или врачом?
- Со школьных лет я определенно тяготел к естественным наукам, особенно интересовала меня биология. Вокруг, в Узбекистане, была обычная советская жизнь, где параллельно существовали социальные ценнности и одновременно теплилась мусульманская вера на обывательском уровне: праздники, поминки, обрезание - всё это было у нас на уровне семьи, но ему не предавалось должного духовного значения. Я успел побывать и октябрёнком, и пионером, и комсомольцем. Вероятно, стал бы и коммунистом, но система рухнула. К старшим классам понял, что осваивать школьную программу ещё два года - это потеря времени. Пошел учиться туда, где мне было интересно - в медицинское. Затем - сразу в педиатрический институт.
- Почему выбор пал на анестезиологию и реаниматологию?
- Скорее, это они меня выбрали. В Узбекистане невозможно было устроиться ни на одно место работы, не имея связей или больших денег - страна маленькая, а конкуренция большая - 28 млн населения. Чудесным образом повезло попасть в нужный момент на собеседование к профессору, открывавшему анестезиологическое направление в самой большой ташкентской клинике. И уже будучи именно анестезиологом в реанимации я много раз увидел, что на всё воля Божья. Видел пограничные состояния человека, видел, как умирают мужчины и женщины, старые и молодые, бандиты, наркоторговцы и обычные люди. Всё это укрепило меня в мусульманской вере и дало определенное понятие мира.
Заботиться о душах
- Однако, как именно вы ощутили, что проповедь ислама – действительно ваше призвание?
- Процесс был постепенным. Но яркие импульсы случались. Впервые, помню, было у меня, вероятно, видение: в полусонном состоянии мозг пронзила совершенно ясная картина конца света и судного дня. Это было настоящим потрясением. А после, работая в операционных блоках или дежуря в реанимации, я насмотрелся много настоящих чудес. И одно из них в какой-то момент даже подвигло меня уйти из медицины.
- Интересно, какое же.
- К нам в реанимацию поступила молодая женщина, решившая из-за семейной безысходности избавиться от беременности. В Узбекистане традиционный уклад дома большой семьи суров к младшим снохам. В итоге - сепсис, поражение всех важных органов, угасание жизни на аппаратах. Каждый раз, приходя на дежурство, мы думали, что «с этой уж всё». Было жаль её, я написал ей большими буквами краткую молитву и повесил на аппарат искусственного дыхания, чтобы женщина читала по мере сил и хотя бы имела шансы попасть в рай. Через две недели она пошла на поправку, вскоре её отключили от аппаратов, а через три месяца к ней полностью вернулись красота и здоровье. И каково же было мое разочарование, когда я узнал, что она продолжила вести неподобающий образ жизни. Несмотря на такое испытание в жизни она ничего не поняла! Тут я твердо решил покинуть медицину. Ибо, размышлял тогда я, не имеет смысла спасать человеческие тела, когда невозможно при этом спасти душу. Но вот во Владивостоке всё вернулось на круги своя, я продолжаю работать и по профессии.
- А как вы полагаете, долго ли еще продлится противостояние Запада и Востока в мире?
- Говорить на тему противостояния двух цивилизаций, исламской и христианской, уже не очень актуально. В действительности сегодня мы видим жесткое противостояние миров духовного и бездуховного, мира людей верующих (истинных мусульман и христиан) и мира, где культом является «красивая жизнь» и вседозволенность. Здесь, в Приморье, мы уже пришли к согласию с православными в том, что у наших общих моральных ценностей, изложенных как в Коране, так и в Библии, есть и общий враг - философия потребительства.
- Как вы отнесетесь к тому, если ваши дети, повзрослев, решат остаться жить в Приморье постоянно?
- Вот чего действительно хочется, так это, чтобы дети остались россиянами. А где-нибудь в комфортной для мусульман Казани или на «не паханном поле» в Приморье - уж как сложится.
ДОСЬЕ
Шейх Абдулла (Дамир Ишмухамедов) родился в 1972 г. в Ташкенте в татарской семье. Получая высшее образование, параллельно изучал основы ислама. В 2000 г. приехал во Владивосток, стал имамом местной мусульманской общины. Муфтием Приморского края стал в 2007 г. Родной язык - татарский. Также владеет русским, узбекским, арабским, говорит по-английски. Женат (единожды), воспитывает дочь и четырех сыновей.
Интернет не нужен: найти свою половинку в Приморье помогает сваха 
С чем 11 января отметили Всемирный день «спасибо»? 
Владимир Бойков: «Новозеландец всегда должен быть оптимистом» 
Дети Владивостока творили чудеса ради своих мам 
Жительница приморской глубинки стала сценаристом и режиссёром в свои 66