Примерное время чтения: 8 минут
2029

Евгений Подтергера: «Я – хреновый патриот!»

Еженедельник "Аргументы и Факты" № 43. АиФ-Приморье 43 24/10/2013
архив АиФ-Приморье / АиФ

Его открытое лицо и искренняя улыбка вызывают у людей доверие к тому,  что он говорит с экрана телевизора.

Впрочем, в жизни Евгений такой же искренний и интересный собеседник. И хотя сейчас он, как руководитель службы информации «8-го канала», практически не мелькает на «голубых экранах», любимой работой все так же «горит».

«Гранит науки» давно обветшал

Желание стать «телевизионным деятелем искусств» (как говорила Фрекен Бок в сказке о Карлсоне) появилось у Евгения еще в школе. Причём именно в новостях. Вот только кто бы позволил подростку обнажать проблемы общества?

- Так что начинал я с развлекательной программы «Я это видел». И рад, что получил этот опыт. В «развлекаловке» я научился мыслить не телевизионными шаблонами, а креативить (творчески мыслить - прим. автора). Создание таких передач, на мой взгляд, дает толчок к развитию журналиста. Тем не менее, именно работа в службе информации - это мое. И этой профессии я учусь всю свою жизнь, начиная с 9 класса. Даже уже учась на  журфаке, я продолжал посещать различные курсы и семинары. И не только по повышению квалификации. Очень сожалею, что сейчас закрыли школу «Интерньюс», на мой взгляд, там были одни из лучших преподавателей.

- Как же тебе удавалось совмещать академическое образование с факультативным? Лекции, небось, прогуливал?

- Я считаю, что получить образование журналиста на журфаке невозможно. И остаюсь при своем мнении до сих пор, несмотря на все реформы, которые произошли с ДВФУ. Выпускники теперь уже школы журналистики, которые приходят к нам работать, - они абсолютно «сырые» и с ними нужно очень много работать и многому учить.

- Учить? А что же они делали пять лет?

- Самое ужасное, они не знают даже теорию журналистики, не говоря уже о практике. К сожалению, у нас в вузе теоретиков от журналистики осталось очень мало. Есть практики, но они преподают либо именно практику, либо такие архаизмы теории, которые были еще при глубоком «совке».

Такое отношение к «багажу знаний» университета у меня сформировалось еще во время учебы на журфаке. Я первое время честно пытался «грызть гранит науки» и даже первую сессию закрыл самым первым. А потом стал много работать и времени оставалось лишь на то, чтобы приходить и сдавать экзамены, ну и иногда посещать лекции. Зная специфику работы на практике, мне уже было не интересно слушать эту архаичную теорию.

- Неужели никто из преподавателей не запомнился?

- Почему же? На всю жизнь запомнилась Нинель Константиновна Михайлова, ей единственной я пересдавал пять раз зачет по «Истории советской печати». Сыпала на всем - от выходов газеты «Искра» в разных редакциях до вопросов, в каком номере этой газеты Ленин опубликовал такую-то статью и в каком году это было? Очень сложно было ответить на эти каверзные вопросы. «Толмуд» по советской журналистике не переиздавался с 1954 года. Понять, что там было написано, для нас было за гранью реальности. Поэтому просто зубрили и конспектировали учебник по ночам, переписывая целыми главами. Остальные предметы легко давалось.

Очень нравились лекции Галины Яковлевны Островской и Ольги Леонидовны Фефер. Хотя на первых, установочных, лекциях я был практически у каждого преподавателя, это потом переставал ходить. Просто я видел, что это не имеет никакого отношения к действительности. И ходить терять время на лекциях, чтобы потом перед экзаменом все по новой учить, считал просто бессмысленным.

Пошёл на три буквы

- Где же ты работал, что не оставалось времени на учебу?

- Пошёл на ПТР. Хотя пробиться туда всегда было трудно. Заместитель директора по информации Ирина ШУЛЕКИНА несколько раз мне предлагала обратиться в молодежную редакцию. Но я настаивал, что хочу работать именно в новостях. И целый год доказывал, что это решение не спонтанное, работая практикантом всего за тысячу рублей в месяц.

- Что тебя там держало, раз не деньги?

- На ПТР тогда была совершенно удивительная атмосфера. У нас была настоящая команда, и работа как-то весело спорилась, несмотря на то, что у нас было всего два компьютера на всех. Из Интернета тогда новости никто не добывал - всё только ногами, звонками и личными связями.

Затем я плотно стал сотрудничать с Российским информационным каналом (Россия 24). Им нужно было, чтобы в федеральном эфире шли выпуски региональных новостей. Вот этими выпусками я и занимался, совместно с продюсерами из Москвы. Сюжеты в выпусках отличались от того, что я делал для новостей на ПТР. А если федералов заинтересовывала тема из сюжетов на ПТР, то они переделывались под федеральный формат.

- Чем Приморье интересно столице?

- Чем-нибудь уникальным, чего нет в других регионах. Или отличающим Приморье: море, животные, тайга, какие-то чрезвычайные ситуации и политика. Всегда интересны простые человеческие истории. Как-то мы рассказывали о фермере, который выращивал самую маленькую хрюшку в мире. И даже подал документы для занесения ее в книгу рекордов Гиннеса. Этот сюжет прошел по всем каналам.

Завершением моей карьеры на ПТР стали выпуски новостей в вечернем прайм-тайме, где я работал ведущим. Во всем мире это считается самым престижным эфиром.

Затем я понял, что достиг своего потолка на этом телеканале, и ушёл.

Первый на восьмом

- Сейчас ты руководишь службой информации на 8-м телеканале. Ваши новости чем-то отличаются от других?

- Да, 8-й канал сильно отличается от всего, что есть во Владивостоке. Во-первых, это единственный городской канал с собственным 24-часовым вещанием. Во-вторых, информационную составляющую канала мы стараемся выстраивать по самым новым принципам журналистики. Мы стараемся разговаривать со зрителями, и я надеюсь, что в скором времени этот диалог станет еще более интерактивным.

- Ух ты! А это как?

- Пока не буду раскрывать секретов. Скажу лишь, что есть идея сделать наш канал доступным для обратной связи с телезрителями. Такое ТВ, объединенное с чатом и соцсетями. Это будет проект, совсем не похожий ни на одно известное мне телевидение.

- Вы уйдете в Интернет?

- Скорее, он придет к нам. Интернет - это новый этап развития не только человеческого общения, но и телевидения. Обратите внимание, какой контент (наполнение сайта, - прим. ред.) набирает больше всего «лайков», кроме фото котиков? Это сюжеты, сделанные профессиональными телевизионщиками. Миллионы просмотров собирает тот же проект «Голос». Люди быстро пресытились роликами о блондинках-атомобилистках и играющих котиках, зрители уже хотят не тупо, простите, ржать, а видеть нормальный контент. А его могут предоставить только профессиональные телевизионщики.

Интернет и ТВ - это разные вещи, и от каждого надо брать лучшее. Что позволит развиваться как одному, так и другому. Обратите внимание: сейчас уже выпускаются приставки к телевизору с выходом в социальные сети. Это один из шагов адаптации ТВ к Интернету, и наоборот.

- А не проще было новый проект запустить где-нибудь в Москве? Столица всё-таки, да и город продвинутый.

- Я, может, и хреновый патриот. Но Владивосток выбрал своим родным городом, хотя и про Уссурийск стараюсь не забывать. Что касается «продвинутости», то Владивосток той же Москве еще сто очков вперед даст. Наш город уникален, и то, что он находится далеко от столицы, не делает его провинцией. Это современный, стильный и своеобразный город. Мне здесь комфортно работать и жить.

Досье

Евгений Подтергера родился в Уссурийске в 1985 г. Учась в старших классах, стал работать на Уссурийском телевидении в качестве соавтора и ведущего развлекательной программы «Я это видел». Затем перешел работать новостийщиком и последние 13 лет работает в этой сфере тележурналистики. В 2002 г. окончил факультет журналистики ДВГУ. Женат, воспитывает дочь.  

Смотрите также:

Оцените материал
Оставить комментарий (0)

Также вам может быть интересно

Топ 5 читаемых

Самое интересное в регионах